Jenya\Sasha
Посетитель
Всем доброго времени суток. Рассказ будет долгим... но к сожалению мы уже не знаем как нам поступить иначе, по это просим помощи у ВАС.
У нас есть друг, ему 26 лет, на данный момент времени прибывает в полностью закрытом реабилитационном центре для наркозависимых, он там уже 15 месяцев. До попадания туда употреблял алкоголь, гашиш, амфитамин, под конец появился спайс, который его и добил. Сказать, что употреблял в очень больших количествах мы не можем, пил правда каждый день, курил несколько раз в неделю, амфитамин 3-4 раза в месяц. Такой образ жизни вел года 3. Мальчик сангвиник, открытый, добрый и очень творческий (человек обладающий врожденным безграничным потоком фантазий). Как следствие данного образа жизни и особенностей темперамента у него, как говориться, начала ехать крыша. Работать не хотел, ему там становилось скучно, довести любое начатое дело до конца не мог, бросал при достижении первых положительных результатов. После начала употребления спайса появился постоянный страх того что у него откажет сердце и тд. Со стороны это все напомнило начало развития параноидального синдрома. Закончилось все тем что он попал в центр - какой, где находится этот центр и что там с ним происходит нам не говорят. Полное отсутствие какой либо информации ВООБЩЕ. На протяжение года пытались узнать у родителей хоть что-то, но бесполезно. Знаем только то, что его родители платят по 150 тысяч в месяц за его прибывание там. Наверное стоит заметить то, что мы никогда не входили в круг его нарко-друзей. Да и то что он находится на лечение, из всего его прежнего окружения, знаем только мы вдвоем.
Понимая уровень ответственности который ляжет на нас после его выхода (хотя мы не знаем даже примерную дату), не раз пытались как-то спланировать свою модель поведения, но на попытках это все и заканчивалось (сейчас понимаем что это наше ОГРОМНОЕ УПУЩЕНИЕ). Жизнь в полном неведении и кормежкой себя смутными планами прервал один инцидент. ОН СБЕЖАЛ! Взял и сбежал из центра. И побежал к нам, мы живем в соседних домах от дома его родителей.
У нас было несколько часов что бы хоть что-то узнать от него о его новой жизни. Выяснили то, что живет он в доме с еще 30-ю бывшими наркоманами, почти все героинщики. Принимал препараты, какие не знает, ходит на всякие тренинги, ролевые игры, занятия с психологами. Что конкретно им там говорят рассказать толком не смог, сильно нарушилась связная речь. Даже толком не смог сказать где территориально их центр. Находятся они в полной изоляции, нельзя даже музыку слушать, встречи с родителями (со слов самих родителей) первое время проходили вообще через стекло с односторонней видимостью (они его видят, он их нет). Больше так ничего и не выяснили. Состояние у него было скверным (но о нем очень сложно судить тк мы понимаем в каком стрессе он прибывал в тот момент). В глаза бросилось лишь то, что он стал бояться своих мыслей, даже в общении с нами, и в его речи стал преобладать наркожаргон, хотя раньше его никогда не было.
К наркотикам притрагиваться больше не хочет (даже о бутылках с дыркой ему вспоминать противно), со старыми знакомыми общаться тоже не хочет, сам боится за себя, что не справится и вернется к прежней жизни. За время, которое он провёл с нами на улице, его узнал один прохожий парень (по виду, из старой наркотусовки), но общаться с ним он не захотел и попросил его уйти.
Сильно потерял доверие к родителям, отношение с которыми и так было не самым хорошим, тк его уже 15 месяцев кормят завтраками, что он там всего на 3и месяца.
Еще нам рассказал про интересные методы работы психологов. Когда одного из постояльцев заворачивают в ковер и ставят перед ним задачу просить о помощи, а остальным запрещают к нему даже приближаться. Так человек в ковре может провести почти весь день. С его слов, центр не имеет прямого отношения к религии, но в течение дня их очень часто собирают в круг для чтения молитвы (он её прочитал без единой запинки на полном автомате, даже с учётом сильно пострадавшей связной речи). В центре живут как парни, так и девочки, но тесное межличностное общение между полами пресекается в очень грубой форме.
Приняв совместное вместе с ним решение вернуться к родителям и попытаться им объяснить что есть смысл не возвращаться в пансионат, а продолжать реабилитацию в домашних условиях, посещая центры и психологов в Москве (бросать реабилитацию наш друг не хочет сам), родители идти на встречу отказались и все его прибывание дома закончилось через несколько часов, когда два мордоворота засунули его в машину и увезли обратно в центр.
После всего происшедшего мы стали иначе смотреть на уровень проблемы.
Попытки разговоров с родителями так ни к чему и не приводят. Из всей его семьи (мама, отец, бабушка) специальные тренинги, предоставляемые этим центром, посещает только мама; папа и бабушка отказались от них. Папа по тому что не хочет их посещать, а бабушка по состоянию здоровья.
Что маме говорят на этих тренингах мы не знаем, она дает очень размытую информацию накладывая на нее свои эмоциональные переживания. Так информация перестает иметь практическую ценность, а становится субъективным воплощением отношения мамы к этой проблеме. Посещать тренинги вместе с ней его семья нам запрещает, ссылаясь на рекомендации психологов. Центр их уверяет, что у него очень серьезные проблемы и он должен курс за курсом продолжать лечение. Хотя даже героищики со стажем пробыли в этом центре значительно меньше времени, чем он. Сильных психических расстройств мы у него не наблюдали. Не кто не спорит, что он нуждался в лечении, но целесообразность держать парня в полном вакууме и такой долгий срок вызывает сомнение даже у нас. Учитывая то, сколько стоит пребывание в данном центре, со слов родителей, им не предоставляется информация о плане лечения, используемых препаратах и отчетов о проделанной работе.
Пережив эту ночь и проанализировав данную ситуацию, мы уже реально осознали всю тяжесть проблемы, и ответственность за человека, которая как эстафетная палка перейдет к нам по факту его возвращения. Когда мы его увидели мы сами растерялись, у нас началась паника. Мы плохо имеем представление о чем с ним разговаривать, как себя себя вести и главное как не допустить его рецидива.
В итоге, что мы имеем по факту:
1. Полное отсутствие какой либо информации (даже родители толком не знают, что с ним там делают)
2. У нас трудности в налаживание связи и совместной работы с его родителями.
3. Страх за некорректное поведение его членов семьи (особенно бабушки, с ярко выраженными возрастными нарушениями психики), отец военный в высоком звании, мама то же при погонах. Оба родителя предпенсионного возраста. С нашей точки зрения употреблять наркотики наш друг начал из-за постоянных конфликтных ситуаций в семье.
4. Наша полная практическая и теоретическая не компетентность в данной проблеме.
5. Полное понимание нашей ответственности за его реабилитацию и возвращение к нормальной жизни. Тк больше у него не кого нет.
Да бы не заниматься самодеятельностью и не навредить, просим помощи у вас. Будем рады и благодарны любой информации. Книги, ваш личный опыт, возможно есть какие-то центры для таких как мы (но центры все эти нас смущают больше всего, их слишком много и уровень их качества оставляет слишком много вопросов, а права на ошибку у нас нет). Проблема в том, что мы не знаем сколько у нас есть времени на подготовку к встрече нашего друга, поэтому без помощи более опытных людей нам не справится.
Благодарим вас за помощь и понимание. Будем рады любым зацепкам. =)
У нас есть друг, ему 26 лет, на данный момент времени прибывает в полностью закрытом реабилитационном центре для наркозависимых, он там уже 15 месяцев. До попадания туда употреблял алкоголь, гашиш, амфитамин, под конец появился спайс, который его и добил. Сказать, что употреблял в очень больших количествах мы не можем, пил правда каждый день, курил несколько раз в неделю, амфитамин 3-4 раза в месяц. Такой образ жизни вел года 3. Мальчик сангвиник, открытый, добрый и очень творческий (человек обладающий врожденным безграничным потоком фантазий). Как следствие данного образа жизни и особенностей темперамента у него, как говориться, начала ехать крыша. Работать не хотел, ему там становилось скучно, довести любое начатое дело до конца не мог, бросал при достижении первых положительных результатов. После начала употребления спайса появился постоянный страх того что у него откажет сердце и тд. Со стороны это все напомнило начало развития параноидального синдрома. Закончилось все тем что он попал в центр - какой, где находится этот центр и что там с ним происходит нам не говорят. Полное отсутствие какой либо информации ВООБЩЕ. На протяжение года пытались узнать у родителей хоть что-то, но бесполезно. Знаем только то, что его родители платят по 150 тысяч в месяц за его прибывание там. Наверное стоит заметить то, что мы никогда не входили в круг его нарко-друзей. Да и то что он находится на лечение, из всего его прежнего окружения, знаем только мы вдвоем.
Понимая уровень ответственности который ляжет на нас после его выхода (хотя мы не знаем даже примерную дату), не раз пытались как-то спланировать свою модель поведения, но на попытках это все и заканчивалось (сейчас понимаем что это наше ОГРОМНОЕ УПУЩЕНИЕ). Жизнь в полном неведении и кормежкой себя смутными планами прервал один инцидент. ОН СБЕЖАЛ! Взял и сбежал из центра. И побежал к нам, мы живем в соседних домах от дома его родителей.
У нас было несколько часов что бы хоть что-то узнать от него о его новой жизни. Выяснили то, что живет он в доме с еще 30-ю бывшими наркоманами, почти все героинщики. Принимал препараты, какие не знает, ходит на всякие тренинги, ролевые игры, занятия с психологами. Что конкретно им там говорят рассказать толком не смог, сильно нарушилась связная речь. Даже толком не смог сказать где территориально их центр. Находятся они в полной изоляции, нельзя даже музыку слушать, встречи с родителями (со слов самих родителей) первое время проходили вообще через стекло с односторонней видимостью (они его видят, он их нет). Больше так ничего и не выяснили. Состояние у него было скверным (но о нем очень сложно судить тк мы понимаем в каком стрессе он прибывал в тот момент). В глаза бросилось лишь то, что он стал бояться своих мыслей, даже в общении с нами, и в его речи стал преобладать наркожаргон, хотя раньше его никогда не было.
К наркотикам притрагиваться больше не хочет (даже о бутылках с дыркой ему вспоминать противно), со старыми знакомыми общаться тоже не хочет, сам боится за себя, что не справится и вернется к прежней жизни. За время, которое он провёл с нами на улице, его узнал один прохожий парень (по виду, из старой наркотусовки), но общаться с ним он не захотел и попросил его уйти.
Сильно потерял доверие к родителям, отношение с которыми и так было не самым хорошим, тк его уже 15 месяцев кормят завтраками, что он там всего на 3и месяца.
Еще нам рассказал про интересные методы работы психологов. Когда одного из постояльцев заворачивают в ковер и ставят перед ним задачу просить о помощи, а остальным запрещают к нему даже приближаться. Так человек в ковре может провести почти весь день. С его слов, центр не имеет прямого отношения к религии, но в течение дня их очень часто собирают в круг для чтения молитвы (он её прочитал без единой запинки на полном автомате, даже с учётом сильно пострадавшей связной речи). В центре живут как парни, так и девочки, но тесное межличностное общение между полами пресекается в очень грубой форме.
Приняв совместное вместе с ним решение вернуться к родителям и попытаться им объяснить что есть смысл не возвращаться в пансионат, а продолжать реабилитацию в домашних условиях, посещая центры и психологов в Москве (бросать реабилитацию наш друг не хочет сам), родители идти на встречу отказались и все его прибывание дома закончилось через несколько часов, когда два мордоворота засунули его в машину и увезли обратно в центр.
После всего происшедшего мы стали иначе смотреть на уровень проблемы.
Попытки разговоров с родителями так ни к чему и не приводят. Из всей его семьи (мама, отец, бабушка) специальные тренинги, предоставляемые этим центром, посещает только мама; папа и бабушка отказались от них. Папа по тому что не хочет их посещать, а бабушка по состоянию здоровья.
Что маме говорят на этих тренингах мы не знаем, она дает очень размытую информацию накладывая на нее свои эмоциональные переживания. Так информация перестает иметь практическую ценность, а становится субъективным воплощением отношения мамы к этой проблеме. Посещать тренинги вместе с ней его семья нам запрещает, ссылаясь на рекомендации психологов. Центр их уверяет, что у него очень серьезные проблемы и он должен курс за курсом продолжать лечение. Хотя даже героищики со стажем пробыли в этом центре значительно меньше времени, чем он. Сильных психических расстройств мы у него не наблюдали. Не кто не спорит, что он нуждался в лечении, но целесообразность держать парня в полном вакууме и такой долгий срок вызывает сомнение даже у нас. Учитывая то, сколько стоит пребывание в данном центре, со слов родителей, им не предоставляется информация о плане лечения, используемых препаратах и отчетов о проделанной работе.
Пережив эту ночь и проанализировав данную ситуацию, мы уже реально осознали всю тяжесть проблемы, и ответственность за человека, которая как эстафетная палка перейдет к нам по факту его возвращения. Когда мы его увидели мы сами растерялись, у нас началась паника. Мы плохо имеем представление о чем с ним разговаривать, как себя себя вести и главное как не допустить его рецидива.
В итоге, что мы имеем по факту:
1. Полное отсутствие какой либо информации (даже родители толком не знают, что с ним там делают)
2. У нас трудности в налаживание связи и совместной работы с его родителями.
3. Страх за некорректное поведение его членов семьи (особенно бабушки, с ярко выраженными возрастными нарушениями психики), отец военный в высоком звании, мама то же при погонах. Оба родителя предпенсионного возраста. С нашей точки зрения употреблять наркотики наш друг начал из-за постоянных конфликтных ситуаций в семье.
4. Наша полная практическая и теоретическая не компетентность в данной проблеме.
5. Полное понимание нашей ответственности за его реабилитацию и возвращение к нормальной жизни. Тк больше у него не кого нет.
Да бы не заниматься самодеятельностью и не навредить, просим помощи у вас. Будем рады и благодарны любой информации. Книги, ваш личный опыт, возможно есть какие-то центры для таких как мы (но центры все эти нас смущают больше всего, их слишком много и уровень их качества оставляет слишком много вопросов, а права на ошибку у нас нет). Проблема в том, что мы не знаем сколько у нас есть времени на подготовку к встрече нашего друга, поэтому без помощи более опытных людей нам не справится.
Благодарим вас за помощь и понимание. Будем рады любым зацепкам. =)
